Ректор ГИКИТ - о цифровом переломе в культуре

Читайте большое интервью Екатерины Сазоновой на портале «Ректор говорит»

Руководитель Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения рассказывает о том, почему профориентацию в творческом вузе вести сложнее, чем в любом другом, что такое цифровое мышление, и зачем оно художнику, а также о том, как искусственный интеллект ускорит кинопроизводство.

— Екатерина Владимировна, со всеми ректорами, независимо от отраслевой принадлежности университетов, которые они возглавляют, мы обсуждаем целевую модель. С творческими вузами этот вопрос обретает дополнительное значение. Целевая модель творческого вуза — это вообще о чем? И нужна ли она в этом сегменте высшего образования?

— Конечно нужна. Каким тогда будет наш путь, если у нас не будет цели? Разница лишь в том, что в классических университетах целевая модель больше ориентирована на предпринимательское развитие, науку, инновации, а для творческих вузов главное — сохранять традиции культуры и искусства и передавать этот опыт следующим поколениям. Возможно, из-за этого мы не так быстро меняемся, но свое видение дальнейшего развития, своей миссии у нас есть. Это заложено в стратегической цели вуза, которая дает ориентир для педагогов, студентов, абитуриентов и их родителей, и влияет на то, как мы позиционируем творческое образование.

— А как Вы формулируете целевую модель ГИКИТ?

— Сохранять традиции, прежде всего, ленинградской киношколы, телевидения, передавать культурный опыт новым поколениям и сберегать национальную самобытность нашей культуры.

— Каковы же здесь тогда роль и место инноваций? Ведь это неотъемлемая часть образования.

— Одно не исключает другое. Наш институт уникален тем, что у нас есть группа инженерных специальностей, которые нацелены на то, чтобы сохранять и передавать культурное наследие с помощью современных программ обработки звука, цифрового монтажа, цифровой режиссуры. При этом мы опираемся на традиции, которые заложены в школах, в культуре, в искусстве. В этом наша большая сложность, но и преимущество.

— О технологиях в творческих школах мы еще поговорим, а пока вот такой вопрос. Опять же, если сравнивать Вас с техническими и классическими университетами, возможно ли творческим вузам выстраивать индустриальное партнерство?

— Не просто возможно — сейчас это основной путь развития наших инженерных специальностей. Мы создали совет по образовательным программам технических направлений подготовки, который взаимодействует с работодателями наших выпускников, продюсерскими центрами, анимационными студиями.

— Что в таком случае можно считать собственными разработками вуза? Есть ли они у Вашего института?

— Как и большинство творческих вузов, мы приравниваем творческий продукт к научной разработке. Это может быть кинофильм, который снял студент, телепередача, театральная постановка. Все это считается творческим продуктом.

— В 2022 году в интервью нашему порталу Ваша предшественница на должности руководителя ГИКИТ, Наталия Горина, рассказывала о необходимости возрождать российское производство аудиовизуальной техники, чем когда-то занимался Ваш институт. Есть ли успехи в этом направлении?

— За последние полтора года наши студенты получили несколько грантов на развитие стартапов от Фонда содействия инновациям. Выигранные деньги вложили в разработку роутера и видеосервера на базе отечественных компонентов. А недавно на неделе науки наша кафедра аудиовизуальной техники представила робота-оператора для телерепортажей, который может снимать в особо опасных условиях. Прототип управляется дистанционно, голосом. На него мы тоже будем подавать заявку на грант.

Вообще, надо сказать, отсутствие собственного производства технических средств долгие годы не считалось проблемой — все покупали иностранную технику, и она должна была уйти с российского рынка, чтобы на этот вопрос наконец-то обратили внимание. Надеемся, что это направление тоже будет поддержано государством, потому что без его помощи нам, вузам, практически невозможно будет создать новые камеры, новые микрофоны, программное обеспечение. Сейчас это самое насущное и необходимое в индустрии из-за ухода с рынка иностранных производителей.

— Могут ли здесь помочь межвузовские кооперации?

— Безусловно. Нам, например, очень нужны программисты, их у нас не так много, поэтому мы сотрудничаем с Санкт-Петербургским государственным университетом телекоммуникаций им. профессора М. А. Бонч-Бруевича, Санкт-Петербургским Политехом, ЛЭТИ и будем наращивать это партнерство.

— Какие перспективы Вы видите для такой формы как малые инновационные предприятия при творческом вузе? Есть ли у Вас примеры удачных практик?

— Задача любого МИП — вовлекать студентов в создание творческого продукта. Наше малое инновационное предприятие под названием «КиТ-дебют» занимается кинопроизводством с участием наших выпускников. Еще студентами они снимают короткометражные фильмы, а уже после выпуска подают в МИП свои идеи и сценарные разработки для съемок полного метра. В течение 5 лет выпускник может получить субсидию от Минкульта и снять на эти деньги собственное кино. 100%-ное финансирование предоставляется выпускникам только двух творческих вузов — нашего института и ВГИКа.

В начале 2023 года мы получили финансирование на два полных метра. Фильмы уже сняты, и участвуют в различных фестивалях, получают награды.

Такие проекты — это профессиональная площадка не только для выпускников, но и для студентов. Они присутствуют на съемках, участвуют в актерских кастингах, работают в качестве ассистентов продюсера, вторых режиссеров.

— Вы готовите в том числе довольно редких специалистов — реставраторов фильмов, художников-мультипликаторов, иллюстраторов. Мы предполагаем, что ценность таких профессионалов в индустрии очень высока — хотя бы потому, что их очень мало.

— Так и есть.

— Тогда как институту донести своим потенциальным абитуриентам идею, что у Вас они получат редкую профессию и станут уникальными, востребованными специалистами? Во что эту идею упаковать? По каким каналам распространять?

— Я бы сказала, что все наши профессии редкие, ценные и востребованные, но — и тут вы абсолютно правы — есть такие профессии, как режиссер или оператор, где конкурс - 40 человек на место, а есть профессия реставратора, где такого конкурса нет, но ее ценности это нисколько не умаляет.

Для нас работа по упаковке и продвижению специальностей заключается в том, что мы находим ту целевую нишу абитуриентов, которая в них заинтересована. Помимо типичных мероприятий, которые есть в каждом вузе, вроде дней открытых дверей, мы пропагандируем ту или иную профессию через профессиональные конкурсы, объединения с профессиональными организациями, союзами художников, с другими вузами, проводим профориентационные мероприятия и там находим свою целевую аудиторию.

К примеру, мы понимаем, что для направления подготовки художников анимации и компьютерной графики нам нужны ребята, которые не только хорошо рисуют и обладают творческим воображением - у них должно быть цифровое мышление. И конкурсы помогают выявить таких людей.

Профориентация в творческих вузах — это вообще особый, очень интересный и сложный процесс. У многих абитуриентов, поступающих на актерское мастерство, довольно романтический взгляд на эту профессию. Они не понимают, в чем ее трудность, не знают, что будущие актеры занимаются практически круглосуточно и часто буквально ночуют в институте, что это - постоянные репетиции. Не все к этому готовы, отсюда и такое количество отчислений на первом курсе.

Что такое профессия режиссера, человек может вообще не понимать: чем он занимается, где его зона ответственности, он должен управлять съемочной группой или только фонтанировать идеями на площадке?

Чтобы для абитуриента все это было понятно уже к моменту поступления в вуз, профориентацию нужно начинать со 2–3 класса школы. У нас есть детские курсы, детская кино- и телешкола, медиакласс для 8–9-классников, который каждую неделю приезжает к нам в институт для знакомства с профессиями, которым мы обучаем. На этих занятиях дети получают реалистичное представление о том, чем занимается актер, режиссер, оператор. Наконец, у нас есть полноценные подготовительные курсы для учеников 11 классов.

Другая сложность, которая возникает у нас в плане профориентации — это работа с родителями, которые, как правило, делятся на две группы. Одна категория — это те, кто когда-то не реализовал свои возможности и теперь мечтает увидеть своего ребенка на экране или в титрах. Сам же ребенок не имеет ни способностей, ни желания получать творческую профессию, не готов к ней. Вторая группа родителей, тоже очень большая — это те, кто приходит в институт и спрашивает: «Мы потомственные врачи (или инженеры, или юристы). А кем будет наш ребенок, на кого он будет учиться у вас?». Специально для родителей мы проводим тренинги, где объясняем суть каждой профессии, рассказываем, что такое творческий ребенок, почему у одного есть способности, а у другого нет, как распознать и поддержать талант. Я всегда убеждаю родителей в том, что надо довериться своему ребенку, отпустить его, у каждого должен быть свой путь, свой выбор. Не стоит переносить на ребенка собственные нереализованные мечты.

— Вы сказали о цифровом мышлении, которым в определенной мере должен обладать современный художник, иллюстратор, дизайнер. По прогнозам футурологов, в сфере культуры в будущем произойдет настоящий «цифровой перелом». Среди самых востребованных профессий в ближайшие 30 лет ожидают появление science-художников, кураторов коллективного творчества и даже тренеров творческих состояний. Вы следите за подобными прогнозами?

— Конечно, слежу, и не только как ректор, но и, в первую очередь, как мать, у которой ребенок пошел в первый класс. Мы не можем не учитывать того факта, что многие профессии действительно перестанут существовать или останутся в формате микрокомпетенций, которые можно будет освоить за неделю, появятся новые специальности. Так было всегда, просто сейчас это происходит многократно быстрее, и за всем этим очень интересно наблюдать.

Я изучила статью, на которую вы ссылаетесь, и хочу заметить, что некоторые из перечисленных в ней профессий будущего на самом деле уже существуют, только под другими названиями. К примеру, куратор коллективного творчества — это тот же продюсер, а тренер творческих состояний, по сути, это - психолог-коуч.

Что касается цифрового перелома в культуре, то, конечно, он произойдет, как и в других сферах.

«Думаю, кинопроизводство, как процесс, благодаря искусственному интеллекту будет проходить быстрее, и фильмов станет выходить больше».

— Как Вы считаете, искусственный интеллект на какие творческие профессии окажет наибольшее влияние? Сможет ли эта технология стать помощником для творца?

— В кино — точно сможет. Думаю, кинопроизводство, как процесс, благодаря искусственному интеллекту будет проходить быстрее, и фильмов станет выходить больше. Технология поможет художникам-аниматорам в разы быстрее создавать персонажей, сценаристам — находить нужные для развития сюжета повороты событий, прописывать диалоги. Быстрее будет проходить этап постпродакшена фильма, когда происходит оцифровка материалов, монтаж.

Для меня в этом нет угрозы творческим профессиям, ведь искусственный интеллект генерирует всё на основе запросов человека. Без его участия все равно ничего не создать.

— Если Вы понимаете, что какая-либо новая профессия стремительно завоевывает рынок труда, становится востребованной, массовой и подходит под Ваш профиль, — сколько времени нужно вузу, чтобы проанализировать, нужно ли для нее проектировать дополнительные или основные образовательные программы?

— У меня нет релевантного опыта в разработке программ высшего образования, но насколько я могу предположить, на это уйдет не менее пяти лет. Это очень долго, с учетом того, с какой скоростью меняются профессии. Но есть альтернативный путь — дополнительное профессиональное образование.

В сфере кинопроизводства есть множество профессий, которые уже давно существуют по факту, но их до сих пор нет ни в квалификационных справочниках, ни в образовательных стандартах. Если вы посмотрите титры к любому современному фильму, то увидите там профессии, про которые, скорее всего, даже не слышали, — гафер, скрипт-супервайзер, логер, локейшн-менеджер. Это так называемые профессии второго звена, без которых сегодня невозможен съемочный процесс. Мы развиваем программы по их подготовке с 2020 года через факультет дополнительного образования, ведем по ним обучение в 10 регионах вместе с местными кинокомиссиями. Всего у нас 14 программ повышения квалификации и переподготовки. По каким-то из них достаточно недели интенсивных занятий, другие можно освоить за полгода–год, после чего выпускник получает диплом о профессиональной переподготовке.

Основное высшее образование в творческих вузах, безусловно, должно оставаться фундаментальным, оно не может так быстро откликаться на вызовы времени, и это в общем-то и не нужно, иначе потеряется сама его суть.

— Еще один тренд образования, связанный с его цифровизацией — это микрообучение, когда обучающий контент упаковывают в короткие форматы передачи информации. На образовательных онлайн-платформах это вовсю реализуется. А как быть вузам? Для Вас, например, это актуально?

— Если мы рассматриваем микрообучение как способ получения одной компетенции, то, безусловно, актуально. На подобных краткосрочных курсах наши студенты учатся во время летней практики или когда у них нет основного образовательного процесса. Там будущие режиссеры разбираются, чем занимается второй режиссер, операторы осваивают дополнительную профессию гафера (осветитель — прим. ред.).

Есть еще одно, скажем так, классическое понимание, что такое микрообучение, — это короткие обучающие видео или методические карточки. За такими простыми форматами на самом деле всегда стоит огромная работа методологов, и именно такого контента нам сейчас не хватает в образовательном процессе.

Наш институт как участник Федерального проекта «Творческие люди» дистанционно обучает в этом году 1500 работников культуры со всей России. Так вот, Министерство культуры, проанализировав огромное количество наших электронных уроков, порекомендовало нам перемонтировать эти курсы в 20-минутные ролики, потому что полуторачасовые видеоуроки трудны для освоения людям, которые должны совмещать работу, обучение и личную жизнь.

В основных образовательных программах иная ситуация. Будущий режиссер смотрит кино, которое идет не 20 минут, а 3–5 часов, будущему оператору нужно часами изучать полотна в музее, чтобы развивать насмотренность, глядя на то, как свой «кадр» выстраивали великие художники. Здесь никакого микрообучения быть не может.

— В завершение мы бы хотели обсудить с Вами еще одну тему, к которой творческие вузы имеют непосредственное отношение. Как и все остальные организации высшего образования, Вы ведете воспитательную деятельность. Последнее время актуальными стали обсуждения о том, должны ли деятели культуры быть в обществе некими нравственными ориентирами, ценен ли по-прежнему в этой сфере институт репутации. Кажется, появляется запрос на то, чтобы все это как-то обновить, пересмотреть в сегодняшних реалиях. Может ли этот вопрос стать частью образовательного процесса?

— Воспитательная деятельность стала обязательной частью образовательного процесса в вузах два года назад: тогда же появилась должность проректора по воспитательной работе, в программы обучения добавили новые дисциплины. В творческом вузе из-за его специфики эта работа на самом деле проводилась и раньше, потому как творческий поиск — это во многом конфликтная история.

Когда мастер набирает себе курс, его студенты на пять лет становятся одной семьей. Педагог должен привыкнуть к тем, кого он отобрал, а студенты должны привыкнуть к нему, и все должны научиться уважать друг друга. Неизбежно возникают ситуации, когда учитель и ученик расходятся во мнениях, все мы знаем про творческие кризисы, синдром самозванца и другие сложности, которые совершенно естественны в творческой среде. Поэтому у нас уже давно в каждой мастерской есть куратор, который следит за воспитательным процессом в группе, есть психологическая служба помощи студентам, педагогам и родителям. Так что наработок у нас много, и сейчас мы делимся с другими вузами своей практикой, как синтезировать образовательную и воспитательную деятельность.

— Екатерина Владимировна, Вы как преподаватель читали в институте дисциплину «Управление персоналом». Теперь, когда Вы ректор, есть ли у Вас понимание: как управлять человеческим капиталом в творческом вузе? В чем здесь сложности?

— Я, кстати, до сих пор преподаю эту дисциплину, для меня это хороший фундамент в вопросах управления вузом и формирования команды. Мне как специалисту в этой области все понятно и про сопротивление изменениям, когда в руководство коллективом приходит новый человек, и про лидерство, и про то, кто, как и почему себя поведет в определенной ситуации. Плюс помогает мой прошлый опыт общения с творческими людьми.

До назначения на пост исполняющего обязанности ректора я 13 лет возглавляла факультет дополнительного образования. Именно на нашем факультете с 2019 по 2022 год была создана мастерская Александра Николаевича Сокурова. Это был мой самый важный и ценный опыт работы с творческим человеком, с Мастером, по-настоящему масштабной личностью со сложным характером, требовательным и гениальным.

Каждый наш творческий педагог по-своему уникален. Мы не можем всех подстроить под один шаблон, чтобы каждый из них одновременно умел разрабатывать курсы в Moodle, читал дистанционные лекции, писал статьи и при этом был мастером курса и практиком в индустрии. В творческом вузе очень важно найти индивидуальный подход к каждому человеку, создать условия для самореализации.

Я сама - выпускница ГИКИТ, всю жизнь здесь работаю, как и 70% наших сотрудников. Я знаю весь персонал, но дать готовую формулу, как работать с творческими людьми, не могу. Для меня это естественный процесс. Могу лишь сказать: любому руководителю нужно понимать, что все люди в коллективе - разные и уникальные личности. И педагоги, и студенты — равные участники образовательного процесса, и каждого из них необходимо уважать и ценить.

Материал с портала Ректор Говорит